В Украине ежедневно фиксируются случаи задержаний по обвинениям в коллаборационизме и государственной измене.
Эти обвинения касаются как граждан, сотрудничавших с российскими войсками во время оккупации, так и тех, кого подозревают в работе на российские спецслужбы. Различие между этими категориями заключается в серьезности обвинений: коллаборанты обвиняются в менее серьезных нарушениях, в то время как обвинения в госизмене предполагают более тяжкие преступления с более длительными сроками наказания.
Украинские власти начали содержать осужденных по этим статьям в специализированных тюрьмах, таких как 101-я колония возле Запорожья. Эта тюрьма стала местом для заключенных по обвинениям в сотрудничестве с Россией. Однако, несмотря на это, в тюрьмах Украины, включая 101-ю зону, часто поступают жалобы на избиения и пытки со стороны администрации и охраны. Заключенные жалуются на изнурительные условия труда и физическое насилие, которое якобы используется для принуждения к сотрудничеству или вымогательства денег.
Этот материал поднимает важные вопросы о правомерности уголовных дел против лиц, обвиняемых в коллаборационизме и сотрудничестве с российскими силами во время оккупации Украины. Пример истории Татьяны Потапенко и других, описанных в статье Би-би-си, указывает на сложность ситуации, в которой люди могли оказываться в условиях, вынуждающих их принимать решения для выживания, а не из лояльности к оккупационным силам.
Закон о коллаборационизме в Украине трактуется весьма широко. Как отмечают правозащитники, любое сотрудничество с оккупантами — даже если это гуманитарная помощь или профессиональная деятельность, которая никак не угрожала национальной безопасности, — может быть расценено как преступление. Это вызывает критику международных организаций, таких как ООН, утверждающих, что подобные приговоры могут противоречить международным гуманитарным нормам, поскольку некоторые осужденные просто выполняли свои обязанности, чтобы выжить или помочь людям.
Сложность в том, что при этом украинские власти сталкиваются с необходимостью восстанавливать контроль и порядок на освобожденных территориях. Они считают, что нужно проявлять жесткость в отношении любых форм сотрудничества с оккупантами, чтобы избежать будущих угроз. Однако эта жесткость вызывает правовые и моральные вопросы, касающиеся прав человека.
Истории, подобные тем, что были рассказаны о Дмитрии Герасименко и других, свидетельствуют о том, что суды могут наказывать людей, которые в критических ситуациях старались обеспечить базовые потребности жителей, оказавшихся под оккупацией.
Кроме того, существуют опасения со стороны правозащитных организаций и международного сообщества, что широкая трактовка понятия “коллаборационизм” в Украине может противоречить нормам международного права. Зачастую под обвинение попадают люди, чья деятельность во время оккупации, например, работа в коммунальных службах или помощь гражданам с гуманитарной помощью, не причиняла вреда национальной безопасности.
Эти случаи вызывают обеспокоенность не только внутри страны, но и за ее пределами. Европейские суды все чаще отказывают в экстрадиции граждан в Украину, ссылаясь на возможные нарушения прав человека, что может привести к дальнейшему ухудшению отношений между Украиной и международными правозащитными организациями.
